Ладожский чудо-остров

Про пути-дороги иногда говорят девизом: «Мы в скуку дальних мест не верим», но своей тональностью, своими впечатлениями поездка на остров Коневец, скорее, ближе к фразе, что все дороги ведут к храму. Выбрав такой маршрут, наша команда «Петербургских отелей» получила прекрасный день, наполненный познанием северного края и восторга  от красоты и величия древнего мужского монастыря.

Наша воскресная поездка в Коневский Рождество-Богородичный монастырь получилась не только путешествием в историю прошлого, у нас была возможность заглянуть внутрь себя. Видимо, есть во всех нас те внутренние устои, которые способствуют восприятию нового, глубинного и духовного. Да и поездка была в монастырь, которому 600 лет, в самый пласт истории, в самую толщу седых веков.

Дорога до Владимирской бухты тоже настраивала на вдумчивый лад – не часто мы, горожане, видим это великолепие природы, причем в такой, словно подаренный солнечный день. За окном нашего автобуса, как в песне – поля, перелески и буйство летних красок. Мы жмуримся, то ли от щедрости денька, то ли от предвкушения всех прелестей долгого путешествия. Путь предстоял по Ладоге, которая словно в прятки играла, показываясь за окном автобуса то махоньким озерком, то изгибом своей глади вдоль сказочных зеленых берегов. Старый бревенчатый пирс бухты, в которой мы ожидали отправления на монастырском катере, досказывал нам картинки из прошлого. Все вокруг было похоже на кадры из старого фильма – подернутое временем и историей. 

Ветерок с Ладоги словно обнимал и приветствовал всех, шептал, что впереди еще столько открытий и впечатлений. А катер сопровождали чайки, эти вечные странники. Но  когда ехали назад, то в их парении и росчерке крыльев на фоне  марева уходящего солнца дорисовывались  картинки сопровождающих ангелов, а в ветре, гуле мотора и плеске воды за бортом будто слышались звуки колоколов. И вспоминалось увиденное – cобор Рождества Пресвятой Богородицы в кружеве храмовых построек редкостного архитектурного ансамбля. 

Обитель  напоминает монументальные храмы русской провинции. Заметны черты древнерусского зодчества. Все сохраненное и восстанавливаемое на острове трепетно воспринимается, поскольку чувствуется пласт веков, намоленность и священность места. Все здесь пропитано прошлым. За шесть веков здесь воедино сплелись история Русского Севера и православия. От 1399 года ведет свой счет этот монастырь, который основал преподобный Арсений. За 600 лет монастырь переживал славные и досадные времена. Дважды разорен шведами, потом эта территория отошла к финнам, несколько раз уходила братия, чтобы вернуться и продолжать дела по устроению обители.

Много восстановлено, ко многому приложены руки монахов, паломников и трудников. Но во всем сохранена печать истории. Об этом повествует и  бережно отреставрированная старинная фреска у святых ворот трехъярусной колокольни, и сохраненные столетние липы и дубы былой монастырской усадьбы, ведущие своей аллеей в монастырское каре. После долгих лет запустения возрождается монастырская жизнь, как и растет интерес людей к этому острову. Много здесь памятных мест – часовня у пирса, сохраненный обелиск в честь посещения острова императором Александром II, Казанский скит в окружении девственных лесов, словно баюкающих эту колыбель шепотом листьев и подтверждая, что все бренно на земле, но сильна вера, дела человеческие и его чистые помыслы. 

Выстоял монастырь в сполохах войн и политических игрищ. И не упреком смотрит в сегодняшнее и будущее, напротив, все в нем светлое и доброе, поскольку рукотворное и взлелеянное трудами. Успенская часовня по дороге на Святую гору тоже, словно для радостного взора путника. Вся, как резная шкатулочка, хороша и зимой и летом, здесь когда-то наместник монастыря, преподобный Арсений, отдыхал по пути к скиту. А еще ранее стоял поклонный крест, сломанный бурей на рубеже 19 века, будто предупреждая о напастях века 20-го, когда монастырь расстался с главной иконой обители, привезенной устроителем монастыря еще с Афона и серебряной ракой преподобного Арсения, которые финны не отдали после возвращения острова, посчитав святыни своими. И в давние времена за остров бились царедворцы Швеции и России, разменной картой был он в политических уступках стран и в поздние годы…

И еще одно из памятных впечатлений. Огромный камень валун в семь сотен тонн весом, уходящий в землю на два метра. Он-то и дал название острову, своей формой схожий с головой коня, был он при язычниках местом жертвоприношений. Это сейчас мы можем отнести его появление к временам шествия ледников, а издревле такое чудо среди леса воспринималось явлением высших темных сил. Некогда святой водой окропил валун преподобный  Арсений и обошел крестным ходом с иконой Богородицы. Предание гласит, что взметнулись с камня прочь черные вороны на другой берег Ладоги, прозванной неслучайно Чертовой бухтой. И стал чист остров от дьявольских сил и всякой нечисти. На единственном из островов Ладоги нет змей, и это тоже как знак подтверждения святого места.

А у нас и вовсе было возвышенное состояние в часовне, что некогда была построена на вершине этого камня-исполина. На Чудо-камне наши коллеги-певчие Ирина и Юлия исполнили веками сложившиеся божественные песнопения, строчки молитв и восхвалений небесам, пропев Тропарь и Кондак преподобному Арсению Коневскому. На острове мы пробыли всего несколько часов, но такая благость была в душе, словно и нет извечных желаний, забот и личных проблем. Ощущалось особое спокойствие, несуетность и через это какая-то внутренняя правдивость во всем, ведь все это – и у монастырских, и у ступивших на берег туристов и паломников – идет через поиск истины, через взгляд внутрь себя – в самую суть Человека – через призму веков, через поветрия нравов, налеты полустанков истории. И тот удивительный рассказ, что мы услышали об острове и вписанных в его историю именах, так приложилось к внутреннему восприятию особого духа этого места, что уезжать в «Большие города» не спешилось.

Но катер ждал нас и словно, понимая маету сердец и наши прощальные взгляды, неторопливо отплывал от берега, где мы познали такое величие истории, архитектуры и поступков. Именно поступков и деяний тех монахов, что прошли непростой путь от деревянной кельи до красивейшего монастырского ансамбля, которое своим ажуром редкостной архитектуры вплетено в это историческое место. И сюда непременно хочется вернуться, чтобы узнать о страницах служения отчизне и вере, как и окунуться снова в эту песнь природы и созидания, творения рук человеческих и помыслов, побывать наяву в сказке про чудо-остров.